«ОЧЕНЬ ХОРОШО, — говорит материалист, — я не против признать, что сознание может оказывать некоторое влияние на эволюцию. Но я категорически возражаю против идеи, что витализм — что уж говорить о финализме! — может быть оправдан в своем роде, как материализм. Оппозиция непримирима. Материализм никогда не может признать утверждение виталистов о том, что жизнь и сознание не имеют общих оснований с материальными принципами. Все научные открытия подтверждают точку зрения, что все вещи связаны естественным законом, что жизнь, сознание — все они тоже одно с материальными явлениями».
Итак, мы спрашиваем, вы утверждаете, что это единство сводит их к статусу простых механизмов?
«Конечно», — отвечает он. «Ибо что такое жизнь? Это просто результат случайного сочетания химических веществ! Что такое сознание? Это результат движения электронов по системе нервных цепей. Поэтическое вдохновение, советы мудрецов — все эти “возвышенные концепции” человека — это не что иное, как манипуляции следов памяти в мозгу. Сам фактор выбора, который вы представляете, является чисто механическим. Будь то умный леопард или умный ученый, все это вопрос причины и следствия, действия и реакции – механика!»
«Ах, нет!» — кричит виталист, тревожно бросаясь на сцену. «Жизнь — это причина; это не следствие. Ее решения исходят изнутри самой себя. Ее действия могут быть адаптивными, но только в определенной степени. По сути, они представляют собой некую силу, стоящую над материальным законом и действующую на материю, но не материю действующую на эти силы. Жизнь и материя никогда не могут быть объединены одним законом! «
Сможет ли что-нибудь распутать этот клубок? Конечно, материалист не лишен научных подтверждений своего утверждения. Но виталист, похоже, тоже прав. Жизнь действует на материю. Он не подчиняется простым законам причины и следствия, действующим на материальном уровне. Я толкаю стул, и он движется в том направлении, в котором я его толкнул. Я начинаю толкать собаку, и она может уйти или попытаться укусить меня, прежде чем я смогу даже прикоснуться к ней. Очевидно, что разница в поведении есть. И, с научной точки зрения, поведение — единственно верное соображение.
Но указывает ли это различие в поведении на различие по существу? В конце концов, даже материя не всегда ведет себя просто «тяни-толкай». Её набор уловок довольно большой, в том числе с загадочными принципами магнетизма, радиоактивности и других форм тонкой энергии. Силу гравитации нельзя толкать, как стул, но мы не используем этот факт, чтобы продемонстрировать, что гравитация, следовательно, одушевленная.
Тогда подумайте: если материя при определенных условиях может стать радиоактивной, почему при определенных других условиях она не может породить жизнь? Зачем ссылаться на разницу только на основании поведения?
В последние годы появилась интересная информация. Биохимики разложили живые организмы до их незаменимого вещества: нуклеиновой кислоты в виде молекул ДНК и РНК. Следует отметить, что даже на этом базовом уровне не появилось никаких признаков того, что что-либо действовало бы независимо от естественного закона.
В 1958 г. Олфри и А.Е. Мирский сообщили, что они выделили ядра клеток и удалили из них нуклеиновую кислоту. Известный биохимик и писатель Айзек Азимов так описывает их открытия:
Сразу же способность ядра производить белок прекратилась. Если нуклеиновая кислота была заменена, способность производить белок восстанавливалась. Однако особенно поразило то, что если вместо нуклеиновой кислоты к ядру был добавлен синтетический полимер (напоминающий нуклеиновую кислоту только тем, что имел длинноцепочечную молекулу с аналогичным распределением электрического заряда), производство белка было восстановлено. [Сноска: Айзек Азимов, Источники жизни (Abelard-Schuman, Ltd., Нью-Йорк, 1969), с. 201]
Действительно удивительно обнаружить, что синтетическое вещество может дать живым клеткам возможность продолжать свои основные жизненные процессы.
Но лауреат Нобелевской премии химик Венделл М. Стэнли сделал еще более поразительное заявление. «Существует более отдаленная возможность, — пишет он, — создания хотя бы очень простого живого организма с нуля, из лабораторных химикатов». [Венделл М. Стэнли и Эванс Г. Валенс, Вирусы и природа жизни (E.P. Dutton & Co., Inc., Нью-Йорк), с. 10]
Как вообще возникла эта удивительная вещь, называемая жизнью? Кто может сказать однозначно? Но есть немало свидетельств того, что это произошло вполне естественно. Лабораторные эксперименты доказали, что когда быстро движущиеся частицы, такие как космические лучи, ударяются о атмосферу, они могут производить формальдегид и другие органические соединения. Было обнаружено, что молния производит аминокислоты. Тот же эффект был достигнут искусственно ультрафиолетовыми лучами. [Сноска: Ученые считают, что на ранних этапах истории нашей планеты ультрафиолетовые лучи от Солнца были намного сильнее, чем сейчас; они достигли поверхности земли, не сдерживаясь кислородной подушкой, которая теперь защищает ее.] Азимов описывает:
В 1952 году американский химик С.Л. Миллер в течение недели пропускал смесь воды, аммиака, метана и водорода мимо электрического разряда, пытаясь воспроизвести изначальные условия (электрический разряд представляет собой источник энергии ультрафиолетового света). В конце недели он обнаружил в своем растворе органические соединения, которых изначально не было. Присутствовали даже некоторые из более простых аминокислот, а он работал всего неделю. [Сноска: Венделл М. Стэнли и Эванс Г. Валенс, Вирусы и природа жизни (E.P. Dutton & Co., Inc., Нью-Йорк), с. 33]
В 1946 году Венделл М. Стэнли получил Нобелевскую премию по химии за свой успех в выделении, очистке и кристаллизации живого вируса, тем самым предоставив убедительные доказательства того, что вирусы имеют двойную природу: при определенных условиях они представляют собой просто безжизненные кристаллы, такие как сахар или столовая соль, но при других они оживают, размножаются, видоизменяются и, как всем известно, вызывают болезни у растений и животных.
Стэнли пишет: «Качества, которые отличают живое от неживого, в конце концов, не так очевидны». [Сноска: Венделл М. Стэнли и Эванс Г. Валенс, Вирусы и природа жизни (E.P. Dutton & Co., Inc., Нью-Йорк), с. 204]
Действительно, иногда безжизненность жизни на других уровнях проявления является частым источником удивления.
Рассмотрим случай тихоходок, микроскопических членистоногих, которые, по словам геолога Дж. Амбгроува, «может оставаться в высохшем состоянии скрытого оживления в течение десяти или более лет, а затем, будучи помещенным в воду, снова раздувается и продолжает жить вполне счастливо». [Сноска: J.H.F. Амбгроув, Симфония Земли (Мартинус Нийхофф, Гаага, Голландия, 1950), стр. 199]
Есть еще одно свидетельство, подтверждающее способность, немыслимую для виталистов, что даже в основных вопросах поведения между живой и неживой материей больше сходства, чем обычно предполагается.
Карл Фридрих Боххёффер, выдающийся физик-химик Германии и с 1949 по 1957 год глава престижного Института физической химии Макса Планка в Геттингене, посвятил последние шестнадцать лет своей жизни экспериментам, касающимся «мембранных потенциалов и активации пассивного железа как физико-химической модели нервного возбуждения». [Nature, 6 июля 1957 г.] О последних экспериментах Бонхёффер писал:
Действительно поразительно, что железная проволока и нерв, которые с химической точки зрения так сильно различаются, действуют таким же образом. Кажется маловероятным, что различные функциональные свойства, которыми две системы похожи друг на друга, могут быть независимыми и случайными сходствами. Здесь возникает интереснейшая проблема с точки зрения динамики реакции. Наличие порога активации, склонности к ритмическим реакциям и предположение о том, что в модели присутствуют даже так называемые эффекты аккомодации, указывает на то, что все эти свойства, столь необычные для обычной химии, в некотором роде связаны друг с другом. [Перепечатано в переводе в The Journal of General Psysiology, Vol. 32, Институт медицинских исследований Рокфеллера, Нью-Йорк, 1949, из Zeitchrift fur Physikalische Chemie.]
Другие ученые сделали аналогичные открытия, среди них Вильгельм Оствальд, Хиткот и Лилли. Одним из пионеров в этой области исследований был великий индийский ученый сэр Джагадис Чандра Бозе. В первые годы этого века Бозе провел серию экспериментов по реакции живого и неживого. После тестирования реакции нервной ткани, растений и неорганических веществ на электрические и химические раздражители он пришел к ряду удивительных выводов.
«Двухфазные изменения, проявляемые металлами, — писал он об одном эксперименте, — во всех отношениях похожи на аналогичные явления, наблюдаемые в тканях животных».
Бозе обнаружил, что бесчисленные физические функции, обычно считающиеся присущими живым организмам, имеют точные аналоги в неорганической материи. Возьмем, к примеру, зрение. Бозе отметил:
Реакция чувствительной [жидкой] неорганической ячейки на световой стимул во всех отношениях аналогична реакции сетчатки. В обоих случаях при нормальных условиях наблюдается положительные изменения; у обоих интенсивность отклика до определенного предела увеличивается с продолжительностью освещения; в равной степени на него влияет температура; у обоих сравнительно небольшая утомляемость; увеличение ответа с интенсивностью стимула одинаково у обоих; и, наконец, даже в аномалиях, таких как обратная реакция, предварительное отрицательное подергивание в начале и конечное положительное подергивание при прекращении освещения, а также снижение и реверсирование при продолжающемся действии света — соответствие эффектов было замечено… В ответах сетчатки нет ни одного явления, нормального или ненормального, которое не имело бы своего аналога в чувствительной клетке, построенной из неорганического материала. [Сноска: Сэр Дж. К. Бозе, Ответ живого и неживого (Longmans, Green & Co., Лондон, 1902 г.)]
Бозе пришел к выводу: «Феномен реакции проявляется не только у растений, но и у неорганических веществ, и реакция изменяется в зависимости от различных условий точно так же, как и у тканей животных».
Не остается никаких разумных сомнений в том, что живые системы чрезвычайно чувствительны к магнитным полям. Путем чрезвычайно простых экспериментов можно доказать, что очень разные виды животных и растений могут изменять свою ориентацию с помощью искусственных полей [создаваемых стержневыми магнитами] при изменении силы геомагнитного поля. [Сноска: F.H. Барнуэлл и Ф.А. Браун, Биологические эффекты магнитных полей (Plenum Press, New York, 1964)]
зе завершил свои собственные наблюдения утверждением: «Только что описанные исследования могут продвинуть нас еще на один шаг вперед, доказав нам, что эти вещи определяются не игрой неизвестной и произвольной жизненной силы, а действующей силой законов, которые не знают изменений, действующих одинаково и единообразно во всем органическом и неорганическом мирах». [Сноска: F.H. Барнуэлл и Ф.А. Браун, Биологические эффекты магнитных полей (Plenum Press, New York, 1964)]
Действительно, так или иначе вывод кажется неизбежным. Надежды виталистов доказать фундаментальную разницу между материей и жизнью обречены на разочарование. Почти наверняка одушевленная и неодушевленная материя — это разные аспекты единой реальности.
И финалисты могут выть, но остается, несомненно, правильным говорить, как это делал Бозе, о жизненных процессах как о «физико-химических явлениях». Ибо, если все явления взаимосвязаны, совершенно правильно интерпретировать их в терминах друг друга. Поскольку пар — это не что иное, как испаренная вода, о нем можно говорить в терминах воды, даже если его нынешний вид сильно отличается от внешнего вида воды.
Таким образом, жизнь — это не что-то новое, привнесенное извне в материальную вселенную. Он берет свое начало в песках неодушевленной материи.